Выигрыш — любовь - Страница 19

Во всяком случае, она о них не знает.

Наверное, для облегчения души нужно было рассказать все. Тогда Делла перестала бы видеть Дастина Кугана каждый раз, когда входила в комнату, заворачивала за угол или ступала на мостик со сгнившими перилами. Ей и в самом деле казалось, что накануне вечером она кого-то видела в деревьях и что этот «кто-то» и есть ее мертвец. Пугающий ее призрак.

Неужели она никогда не освободится от него?

Но если люди узнают правду… Нет, пока она не готова к этому. А больше всего ей не хочется откровенничать с Джоном Фаулером. Для роли духовника он недостаточно объективен.

Делла проанализировала свои ощущения и поняла, что отрицать наличие телепатической связи между ними не приходится. Но почему именно она? Физическое влечение? Нет, слишком просто…

Делла закрыла кран, вышла из душа и завернулась в большое махровое полотенце.

Зеркало в ванной запотело, и она с трудом видела собственное отражение. Пар напомнил ей туман, поднимавшийся от реки в ту роковую ночь. Потом пар начал рассеиваться, и она увидела свое раскрасневшееся лицо и влажные волосы, рассыпавшиеся по плечам. В общем, ничего отталкивающего. Когда скрыто уродливое напоминание о случившемся.

Она сделала шаг назад, сняла полотенце и медленно опустила взгляд. В зеркале отразилось ее колено. Сустав распух и был обезображен ярко-красным шрамом.

Со временем шрам побледнеет, как уверяет ее доктор Марри. Побледнеет, но не исчезнет. Она всегда будет ощущать онемение в том месте, где были разорваны нервы. Так же, как онемение внутри собственной души. Шрам станет вечным напоминанием о ее глупости и будет резать душу как нож. Ее всегда будет мучить чувство вины.

Делла знала, что должна осуждать за это только саму себя, и поклялась, что больше ее никто никогда не обманет.

— Не приставай ко мне! — обиженно сказала Шарон на следующее утро, когда Делла решительно отвергла планы сестры на вечер.

Делла, потерявшая аппетит, отодвинула от себя яйца и бекон. Конечно, другого времени для ссоры сестра выбрать не могла. Делла торопится на прием к врачу, а Шарон злит ее. А бабушка сидит рядом и притворяется глухой. Могла бы и вмешаться…

Шарон сделала еще одну попытку.

— Ты не знаешь Чарли.

— Мне и не нужно знать. Ты еще подросток, а он уже взрослый.

— Он ненамного старше меня.

— Каждый, кому за двадцать, для тебя слишком взрослый!

— Ты мне не мать!

— Тут ты права. — Делла остыла. — Если хочешь, я могу отправить тебя к матери в Аделаиду. Пусть за тебя отвечает она.

Шарон порывисто встала из-за стола.

— Я тебя ненавижу! Несчастный случай сделал тебя калекой, и ты хочешь, чтобы все вокруг были такими же несчастными!

— Шарон! — Тереза, сидевшая в торце стола, наконец-то подала голос. — Ты забываешься.

Шарон выбежала из столовой. Спустя мгновение хлопнула входная дверь.

Делла положила вилку на тарелку, и Линда начала убирать со стола.

— Делла, милая, неужели ты забыла, что значит быть молодой? — спокойно спросила ее Тереза.

— По-твоему, я должна позволить семнадцатилетней девочке встречаться с каким-то помощником тренера?

— Конечно нет. Об этом мы договорились. Ей следует встречаться со своими ровесниками. Но это можно было сделать мягче, чтобы девочка не злилась. Прежняя Делла нашла бы нужные слова.

— Прежней Деллы больше нет! — резко выпалила внучка. — Впрочем, новой здесь тоже не место, — уныло добавила она.

— Да уж, потеря была бы невелика, — с обычной для нее прямотой сказала Линда. — Когда на ферме возникают трудности, ты справляешься с ними. Так почему ты не можешь справиться со своими личными проблемами?

Делла вспыхнула.

— Делла, Линда права, — промолвила Тереза. — Давай поговорим о том, что тревожит тебя.

Но делиться бедами с бабушкой невозможно: та придет в ужас. Делла схватила трость и вышла из комнаты. Никто не сделал попытки ее остановить, но она не сомневалась, что Тереза и Линда тут же начнут перемывать ей косточки.

Однако по пути к конюшне она ощутила чувство вины. Конечно, Шарон забылась, но бабушка и Линда ничем ее не обидели. Они просто хотели помочь.

Она посмотрела на часы. Семь двадцать шесть.

Интересно, где Джон? — подумала она, входя в сарай и осматриваясь.

Фил сидел на тюфяке у временного стойла Беста; видимо, кобылы предупредили его, что кто-то идет.

— Мисс Делла, вам что-нибудь нужно?

— Сделай перерыв, Фил. Поешь и поспи как следует, — сказала она.

— Да, мэм. Когда мне вернуться?

— Это будет решать Джон. Только предупреди отца, если куда-нибудь уйдешь.

Она открыла ворота паддока и стала убирать там.

— Зачем пачкаться? Вы же собрались в город, — сказал вошедший в сарай Джон.

— Если бы вы были здесь…

— Перестаньте. Я не собираюсь выслушивать ваше ворчание. Мы договорились на семь тридцать. Если бы вы хотели встретиться в семь двадцать или семь десять, то так и нужно было сказать.

Джон был прав, но это не улучшило ее настроения.

Делла отошла в сторону и позволила Джону закончить очистку прохода. После этого он вышел в паддок и сказал:

— Я готов.

Как только Делла открыла дверь стойла, Бест вышел и направился в паддок. Это случилось впервые. Она заметила, что гнедой начал искать взглядом Джона. Труся по периметру паддока и разминая ноги, жеребец не сводил глаз с валлийца.

Делла с досадой поняла, что она здесь больше не нужна. Пора ехать в Мельбурн.

Она сама не понимала, почему так волнуется. Доктор Марри не мог сказать ей ничего нового. Он считал, что Делла здорова. Возможно, мышцы, которые он сшил, действительно были в порядке, но Делла продолжала испытывать боль при ходьбе, а сустав оставался воспаленным.